(Краткий очерк истории киновампиризма). Часть 5.
2002 г..
70-е прошли почти без потрясений. Фрэнк Лангелла, Остап Бендер из "Двенадцати стульев" Мела Брукса, сыграл Дракулу в римейке ("Dracula", 1979) от той же "Universal", но новым Белой Лугоши не стал. В 80-х граф тоже не свершил ничего, что приблизило бы его к триумфальному возвращению. Да и не очень-то рвался он, видимо, оказаться в обществе Фредди Крюгера, "пятничного" Джейсона и "хеллоуинового" Майка Майерса, которые завладели ночными кошмарами чуть ли не всей планеты.
Возрождение принес 1992 год. Десять лет назад (граф может отмечать юбилей) вышла экранизация романа Брэма Стокера от Фрэнсиса Форда Копполы ("Bram Stoker's Dracula"). Режиссер "Крестного отца" весьма вольно обошелся с текстом оригинала, но остался удивительно верен его духу. Дракула в исполнении Гэри Олдмана почти дословно повторяет все метаморфозы, которые претерпели его кинопредшественники: белесый ходячий труп превращается в холеного аристократа, а затем - в загнанного преследователями хищника... Этот фильм звучал почти как оправдание Дракулы, у которого почти не было шансов в борьбе с маньяком-убийцей ван Хелсингом...
Коппола подарил образу Дракулы настоящую любовь, глубокий трагизм, неподдельную боль. Граф не стал менее чудовищем - но стал гораздо более человеком.
Человек же не может существовать вне человечества.
И тогда в кино произошло то, что в литературе свершилось на добрых двадцать лет раньше: вампиры были социализированы, включены неотъемлемой частью в круговорот нашей цивилизации. Их стало много, у них появились лидеры, своя общественная структура, законы, выстроившие их отношения друг с другом - и с остальным человечеством.
В 1994 году появилось "Интервью с вампиром" ("Interview with the Vampire: The Vampire Chronicles") - экранизация популярнейшего романа Энн Райс, самая суть которого заключалась в том, что вампир попытался объяснить себя человеку. Сделать шаг навстречу. Стать для человека чем-то понятным - а потому и приемлемым...
Вампир Луи, вампир Лестат, вампир Арман, девочка-вампир Клодия... Среди вампиров есть дети - разве это не сближает нас с ними? Разве их страсти - не точное отражение человеческих страстей? Они убивают нас, мы убиваем их - и этим поддерживается равновесие между ними и нами. Так легко понять друг друга, если захотеть...
Вампиры встали в один ряд с героями. Убийцы перестали вызывать отвращение, начали восприниматься чуть ли не вершителями правосудия, если они пьют кровь воров и насильников...
И еще одна созданная литературой и комиксами традиция вырвалась на экран: в этой традиции тайно существующие рядом с нами кланы вампиров враждуют между собой. "Блэйд" ("Blade") взмахнул серебряным лезвием в 1998 году, но и его клинок быстро стал различать "хороших" и "плохих" вурдалаков - точно так же, как вампир Луи претендовал только на кровь "плохих" и старался не трогать "хороших" людей. А после выхода "Блэйда-2" ("Blade II") выяснилось, что убежденный истребитель вампиров может их даже любить...
Джон Карпентер в беспощадно натуралистичных "Вампирах" ("Vampires", 1999) на попытки эстетизировать и "пожалеть" кровососов ответил их тотальным и циничным геноцидом. Возможно, он не задумывался о том, как будет воспринята миссия Джека Кроу романтичным зрителем, плакавшим, когда солнце превращало в пепел малютку Клодию. Это был определенно не его зритель. Его зритель твердо знал, что хотя добро и зло относительны (кто ж с этим спорит?), но становящийся на сторону зла - мразь и предатель, и эта максима, к счастью, не стареет...
В круге первом.
А в 2000 году вышла "Тень вампира" ("Shadow of the Vampire"), которая через 78 лет после премьеры "Носферату" Фридриха Вильгельма Мурнау вернула нас к тем же образам, но на совершенно новом уровне.
Граф Орлок - и Фридрих Мурнау, вампир - и режиссер. Макс Шрек выдуман, его никогда не было: Мурнау снимал настоящего Носферату, снова и снова расплачиваясь с ним чужой кровью. Искусство требует жертв, словно голодный вампир, - и чем дальше, тем больше. Все мы погибнем, но сделанное нами - останется, и на что только не пойдет человек, чтобы хотя бы на миг почувствовать этот отголосок вечности?
Бессмертие в искусстве и бессмертие на крови - вот они, качаются на точных весах совести... Чего тут взвешивать - искусство по определению выше смерти! Но всегда ли? Ведь если всегда, то получается, что цель все-таки оправдывает средства…
Джон Малкович и Уиллем Дефо сыграли самых потрясающих и живых вампиров за всю прошедшую перед нами историю кино. Различие стерто - если человек начинает торговать чужой кровью. Кино десятилетиями связывало человека и вампира, упорно наделяло их чертами друг друга. А может, и не было никогда явной разницы между ними - и нами?
Так кто же мы тогда?
Кто - мы, так страстно рвущиеся смотреть эти фильмы и читать эти книги? Мы, которые очень скоро отправятся в кинотеатры на "Королеву проклятых" ("Queen of the Damned", 2002) - продолжение так полюбившегося нам "Интервью с вампиром"?
Пока я могу уверенно сказать лишь одно: они всегда возвращаются именно к нам. Возможно, это характеризует нас более ярко, чем все остальное.