Такой набег, если только не встретить врага возле переправы, остановить невозможно: быстрые конники рассыпаются во все стороны, грабя сразу много мест. Зато при возвращении из набега с ними справиться легче. Ведь, в отличие от Цепеша, они стремились извлечь максимальную выгоду из нападения на валашские селения, и везли с собою большую добычу и захваченных в рабство людей.

В этот момент Цепеш и ударил по врагу, отобрал всю добычу, освободил пленников, перебил примерно десять тысяч воинов Махмуда, а остальных обратил в бегство. Все это Влад проделал, не объявляя пока что всеобщей мобилизации, силами лишь своей гвардии.

После чего Цепеш, пользуясь тем, что про случившееся с Юнус-беем и Хамза-пашой толком ничего не было известно и формальных обвинений по поводу их пропажи предъявить ему было вроде бы и нельзя, послал султану ставшее уже традиционным письмо, в котором сообщал, что он, покорный раб султана, позволил себе наказать другого султанского раба, Махмуда-пашу, который... и так далее. Некоторые современные историки так и считают, будто Махмуд-паша превысил свои полномочия, а султан не поручал ему грабить валашские села.

Само собою, это уже было открытым издевательством, вполне соизмеримым с забиванием гвоздей в головы послам (что, кстати, и могло породить соответствующий анекдот). Представляю себе, как был взбешен султан! Но еще больше он был обеспокоен - ведь случившееся ставило под угрозу все результаты последних завоеваний империи. Султану пришлось оставить в покое Грецию и самолично отправляться усмирять строптивого господаря.

Летом 1462 года двухсотпятидесятитысячная армия под руководством султана отправилась на Валахию. Ее сопровождал новый претендент, призванный заменить Влада - его сводный брат Раду, прозванный "чел Фрумос" (Красивый), до тех пор остававшийся в заложниках у султана. Большинство господарей, побывавших в турецком плену и получавших поддержку турок в своих претензиях на трон, затем быстро превращались в злейших врагов Османской империи. Примером может служить тот же Цепеш или молдавский господарь Дмитрий Кантемир. Однако Раду пришлись по вкусу турецкие порядки (злые языки утверждали, что прозвище Красавчик ему дали гаремные дивы), и он был согласен стать послушной марионеткой султана.

Это уже была крупномасштабная война. Посланники господаря повезли по валашским деревням окровавленную саблю - знак всеобщей мобилизации. Сам Влад принялся лихорадочно искать союзников. Но никто на его призывы не откликался. Трансильванские купцы, располагая обширными контактами, уже успели подпортить репутацию Цепеша, и с ним боялись связываться. Исключение составил король Матиаш - он просто не имел права оставить своего вассала (и свежеиспеченного родственника) без поддержки, ведь папа римский перестал бы ему платить за "борьбу с турками" - и Штефан, который, однако, не мог себе позволить открытого вмешательства, так как был связан обязательствами перед Польшей. Согласно одному британскому источнику, Штефан и Цепеш заключили секретный договор о взаимной помощи. Но выполнять его следовало очень осмотрительно, чтобы не поссориться с польским королем и не оказаться между двух огней.

Тяжело давался громадной турецкой армии марш к месту военных действий по опустошенной Южной Валахии. На ее пути встречались лишь сожженные села, груды черепов и отравленные колодцы. Всю провизию и даже воду приходилось везти с собой. Посылаемые на поиски воды и провизии отряды легкой кавалерии не возвращались. Турки рассчитывали, что после того, как они дойдут до Дуная и переправятся через него, они смогут кормиться за счет грабежа валашских крестьян. Но на северном берегу их ждала та же картина.

Тактика выжженной земли! Это совсем не то, что устроил Влад на южном берегу. Это - оборонительная тактика малых народов, когда жители сами добровольно сжигают свои дома и имущество перед приближением захватчика. Скот и все, что можно унести или увезти, переправляют в потаенные места, то, что унести нельзя - дома, хлеб на корню - предается огню, в темных чащах на горных кручах за непроходимыми болотами прячутся все, кто неспособен воевать, а мужчины, от 12 лет и старше, оставляя их, присоединяются к войску.

У султана был запасной вариант - поставлять провизию по Дунаю. Вариант дорогостоящий, к тому же при входе в Дунай стояла могучая крепость Килия. Формально она принадлежала Молдове, но один из предшественников Штефана уступил ее Яношу Хуньяди, поскольку сам не был способен защитить ее от турок. Так что в крепости был размещен венгерский гарнизон, на ее воротах и даже на пушках красовался герб семейства Корвинов-Хуньяди, а все доходы от таможенных сборов текли в казну короля Матиаша.

Лишь немногие из турецких судов смогли прорваться сквозь обстрел мощных крепостных орудий. Османскому флоту пришлось остановиться и вместо доставки припасов султану воевать с крепостью. Тучи дыма от горящих хлебов, жажда, голод и нехватка фуража не способствовали поднятию боевого духа турецкого войска. Не говоря уже о постоянном страхе перед Цепешем.

Влад разместил большую часть своей армии, насчитывавшей примерно 32 тысячи человек, в лесах на стратегическом направлении, готовя врагу ловушку. Сам же отобрал семь тысяч самых лихих всадников и разделил их на небольшие отряды, не дававшие покоя османам. Тем приходилось опасаться любого холмика, лесочка или поворота дороги, а на ночь устраиваться не иначе, как окружив себя кольцом из окопов, выстроенных в ряд повозок и других укреплений. На все это уходили силы и время, движение замедлялось.